Опираясь на титановый протез

Из Верхней Салды в Нижний Тагил

Строить госпиталь Владислав Тетюхин собирался в Верхней Салде (население – 42 тыс. чел.), где находится головной офис корпорации ВСМПО-АВИСМА, выпускающей титановые сплавы. Предприятие он возглавил в 1992 г., когда экономика завода была в упадке. Благодаря усилиям нового гендиректора в 2004 г. завод стал партнером корпорации Boeing (США), потеснив американских поставщиков титана. Еще через два года государство в лице Рособоронэкспорта выкупило его акции.  

Вырученные деньги – около 110 млн долл. – бизнесмен вложил в медицинский центр, специализирующийся на эндопротезировании суставов. Эксперты убеждали инвестора открыть клинику в Екатеринбурге, но тот настаивал, что Салде необходима медицина европейского уровня. Компромиссным вариантом стал Нижний Тагил, расположенный на 40 км западнее, с населением 350 тыс. человек и двумя крупными промышленными предприятиями.

Госпиталь построили быстро – в марте 2012 г. заложили первый камень, а к декабрю 2013 г. возвели пять лечебных корпусов. За образец взяли клинику Helios в Гамбурге. Технологию разрабатывала компания KBV (входит в концерн Allgemeine Hospitalgesellschaft, владеющий 57 клиниками в Германии). Оборудование выбрали немецкое и голландское.

Когда вложенных в медцентр 3,2 млрд руб. не хватило и потребовалось еще 1,2 млрд, Владислав Тетюхин обратился за помощью к президенту Владимиру Путину. Тот наложил резолюцию: «Дело хорошее. Прошу рассмотреть и доложить», письмо отправили министру здравоохранения Веронике Скворцовой и министру финансов Антону Силуанову, но дальше ничего не произошло.

Рельсы для кадрового состава

Средства на завершение строительства в виде займа «Корпорации развития Среднего Урала» выделила Свердловская область. Подразумевалось, что госпиталь в Нижнем Тагиле – это социальный проект и оплачивать лечение будет государство. Фактически клиника была частной, но Владислав Тетюхин считал ее проектом ГЧП с долей региона 24%.

По его словам, закладывая центр мощностью 4500 операций в год, он ориентировался на спрос. В 2014 г., когда Уральский клинический лечебно-реабилитационный центр (УКЛРЦ) занялся эндопротезированием, очередь на замену суставов в регионе насчитывала около 6 тыс. человек. Три из пяти операционных госпиталя отвели под имплантацию искусственных суставов и вмешательства на позвоночнике, остальные – под урологию, гинекологию, ЛОР и другие профили.

При полной загрузке и двусменном графике центру требовалось 560 работников, в том числе 180 врачей. Специалистов искали по всей стране и за ее пределами – в Белоруссии и Казахстане. Для врачей рядом с госпиталем возвели апартаменты – 1-, 2- и 3-комнатные. Тем, кто соглашался переехать на Урал, предлагали служебное жилье с мебелью и бытовой техникой. Средний и младший медперсонал обеспечили общежитием.

В первые годы экономика УКЛРЦ не складывалась – регион не мог загрузить центр работой. По словам главврача Сергея Амзаева, свердловский Минздрав обеспечивает медучреждение квотами на 1500 эндопротезирований в год. В отличие от государственных больниц, которым квоты выделяют напрямую, УКЛРЦ приходится участвовать в аукционах, где побеждает заявка с минимальной ценой. Владиславу Тетюхину не удалось добиться, чтобы определяющим условием конкурсов было качество услуги.

Закон надо чтить

Через два года после запуска УКЛРЦ, выполнявшего 45% операций эндопротезирования в регионе, очереди на лечение не стало. С 2016 г. центр начал организовывать поликлиники в соседних городах. Из всех пациентов, которых удалось осмотреть, специалисты выбирали нуждавшихся в консультациях и оперативном лечении. Такая практика сокращала бюрократические процедуры, хотя, по словам одного из чиновников, в областном Минздраве были недовольны, что УКЛРЦ забирает пациентов «с улицы», минуя процедуру маршрутизации.

В соседних регионах – Челябинской, Курганской, Тюменской областях, Югре, ЯНАО и Пермском крае – лист ожидания на эндопротезирование суставов был длинным. Чтобы привлечь больных, центру требовались федеральные квоты на ВМП. Владислава Тетюхина уверяли, что претендовать на них его центр не может – письма и ходатайства, направленные в Минздрав России, оставались без ответа. «Здесь не сработало бы и прямое указание президента, – считает Владислав Чарсов, директор консалтинговой компании «Стратагема-Е». – Иначе пришлось бы переписывать законы или нарушать их». Другие эксперты допускают, что хороший лоббист сумел бы решить проблему, но усилий самого Тетюхина и губернатора оказалось недостаточно.

Пациентов из других регионов УКЛРЦ привлекает по программе ОМС – в 2018 г. его врачи вылечили 92 чел. из 31 субъекта РФ. 

Шагреневые квоты

Первую прибыль госпиталь получил в 2016 г. – она была условной. Если не учитывать амортизацию оборудования, требующую около 400 млн руб. в год, можно считать, что центр перестал генерировать убытки, пояснил тогда Владислав Тетюхин. Основными статьями дохода УКЛРЦ остаются оплата ВМП, погруженной в программу ОМС (250–300 млн руб. в год), и средства Минздрава, заработанные на аукционах (160–200 млн руб. в год).

В начале 2019 г. в сотрудничестве УКЛРЦ и регионального Минздрава вышла заминка. По словам Сергея Амзаева, госпиталь остался без госзаказа на ВМП, а квот по программе ОМС получил на 25% меньше. Владислав Тетюхин заявил, что квоты перераспределяются в пользу подведомственных учреждений. Ему ответили, что дефицита медицинской помощи, связанной с эндопротезированием суставов, в регионе нет – такие операции выполняют еще 14 больниц, и все они рассчитывают на квоты. Тогда 300 сотрудников УКЛРЦ подписали открытое письмо губернатору Свердловской области с призывом о содействии.

Вмешательство Евгения Куйвашева помогло – в марте центру дополнительно выделили 1 тыс. госпитализаций по ОМС, а в апреле госпиталь выиграл три госконтракта – 1155 квот на высокотехнологичные операции.

Однако мощности центра остаются незагруженными. Чтобы выйти на точку безубыточности, необходимо еще около 1300 операций в год, оплачиваемых госбюджетом, поясняет главврач. Другой вариант – усилить коммерческую составляющую, как это делает медицинский центр «УГМК-Здоровье» (Екатеринбург), тоже созданный на деньги металлургов. «Тарифы ОМС не предусматривают средств на амортизацию, модернизацию и развитие медицинского учреждения, – напоминает Артур Воробьев, директор клиники «УГМК-Здоровье» по стратегическому развитию. – Речь идет только об оплате конкретной услуги. Ее величина для частного медцентра может быть ниже себестоимости или на уровне нулевой рентабельности. Прибыль собственник получает за счет других источников – ДМС или платных услуг».

В УКЛРЦ на долю платных услуг приходится около 3%. Для развития этого недостаточно.

Завтра все будет лучше, чем вчера

Чтобы оставаться на плаву, центр может усилить специализации, которые уже сложились, в том числе за счет госсектора, считают наблюдатели. «Мощности госпиталя действительно не соответствуют потребностям жителей региона, которые географически могли бы стать его пациентами, – поделился соображениями сотрудник свердловского Минздрава. – Но это справедливо при условии, что задействована вся лечебная сеть Нижнего Тагила. Если же закрыть часть государственных медучреждений, профили которых совпадают с направлениями УКЛРЦ, госпиталь можно загрузить под завязку».

Другой путь связан с новыми возможностями. По словам Сергея Амзаева, региональный Минздрав включил УКЛРЦ в маршрутизацию по направлениям ЛОР, лучевая диагностика и урология, а несколько раньше – по гинекологии и травматологии. Одно из перспективных решений – развивать сердечно-сосудистую хирургию, на которую центр получил лицензию.

С 2020 г. УКЛРЦ сможет рассчитывать на федеральные квоты в сегменте высокотехнологичной помощи. В июне Минздрав РФ назвал критерии отбора частных клиник, претендующих на госзаказ по линии ВМП, не включенной в базовую программу ОМС. Необходимые документы центр уже подал. Впрочем, оптимизм по этому поводу разделяют не все.

Эксперты указывают: представить пакет документов, подходящий под названные критерии, способно большинство медорганизаций. При этом процедура отбора закрыта, а порядок оспаривания ее результатов не предусмотрен. Любому претенденту могут сказать: вы нам не подходите.

В УКЛРЦ рассчитывают, что с квотами все будет по-честному. Если ожидания оправдаются, замысел Владислава Тетюхина удастся реализовать. Сам он умер 11 апреля, и госпиталь в Нижнем Тагиле назвали его именем. По данным «Коммерсанта», правительство области планирует выкупить УКЛРЦ у наследников за 3 млрд руб. Тогда, считают наблюдатели, проблемы центра удастся решить.

Правда, в госпитале эту информацию не подтверждают.