Детская онкология в центре Блохина требует серьезных изменений

Чтобы разобраться в конфликте, Минздрав сформировал специальную комиссию во главе с директором Департамента медицинской помощи детям и службы родовспоможения Еленой Байбариной. О ситуации в центре и о том, как она преодолевается, порталу Medvestnik.ru рассказал член комиссии, главный детский онколог-гематолог Минздрава России, президент НМИЦ детской онкологии и гематологии им. Дмитрия Рогачева, академик Александр Румянцев.

– В детский институт пришла новая дирекция, пришла потому, что сдан новый объект, в котором должны разместиться дети. В старом здании они находятся в неприличных условиях, поэтому все медработники ждут этого переезда. Новый корпус соответствует высоким международным стандартам, оснащен новейшим оборудованием. Напомню, что Правительством России была инициирована федеральная программа борьбы с онкологическими заболеваниями, и в это дело вложены большие деньги. Детская онкология в центре Блохина тоже требует очень серьезных изменений, потому что почти 30 лет это учреждение по сути было изолировано от работы Минздрава, поскольку находилось в ведении Академии наук. У него были совсем другие задачи, другое финансирование.

Но когда в силу разных обстоятельств НИИ перешло под крышу минздравовского онкоцентра, то оказалось, что нужно согласовывать действия с общими для всех в РФ протоколами лечения. Потому что учреждения, где лечат детей, больных раком, давно уже объединены едиными стандартами и протоколами лечения, едиными КСГ и единым финансированием в рамках системы ОМС. Врачи всех центров детской гематологии и онкологии понимают эту ситуацию, связанную с необходимостью интегрировать коллектив НИИ детской онкологии и гематологии в общую работу. Ведь другого пути просто нет!

– Когда летом директором НИИ детской онкологии и гематологии назначили Светлану Варфоломееву, врачи, как передает ряд изданий, посчитали, что руководство захотело избавиться от всех неугодных сотрудников и привести новых людей из Центра им. Дмитрия Рогачева.

– В НИИ действительно пришли сотрудники, прежде работавшие в разных учреждениях, а в последние годы в Центре им. Дмитрия Рогачева, который является национальным центром в области детской гематологии. С 1 июля туда пришло всего 6 человек – в очень большой коллектив, где сотни сотрудников. Это молодые люди, но очень опытные, грамотные, с хорошей подготовкой.

– А сокращения на полставки были? В СМИ сообщалось, что всем научным сотрудникам всех НИИ, подведомственных онкоцентру им. Н.Н. Блохина, предложили перейти на полставки, объясняя это тем, что пока зарплату платить нечем. Коллектив НИИ ДОиГ связывал эти проблемы с приходом нового директора.

– Ну, это другая история. Центр переживает серьезную перестройку, в том числе кадровую. Зарплаты сейчас нормализовались. Летом в связи с массовым уходом людей в отпуска было некоторое снижение выплат, но до конца года все будет восстановлено.

Мы никого не уволили, никого не обидели, все сотрудники на своих местах. Но они не работают, они сейчас бастуют. Это не может продолжаться постоянно. Люди и так обеспокоены здоровьем своих детей, внуков, а неспокойствие в коллективе сказывается в первую очередь на состоянии пациентов. Тем не менее два сотрудника стали сопротивляться нововведениям новой администрации и отказываются выполнять распоряжения дирекции.

– Вы имеете в виду замдиректора по научной и лечебной работе, первого заведующего отделением трансплантации костного мозга Георгия Менткевича и заместителя директора по перспективному развитию НИИ ДОиГ Максима Рыкова?

– Да. Им не понравилась история с общей перестройкой учреждения. И они заявили, что не будут выполнять эту работу, повели себя так, как это делают в частных организациях. Но это ведь государственное учреждение. Если человек не хочет или не может принять новые правила игры, которые требуют специальной подготовки, то вряд ли он сможет работать. Ведь в первом квартале будущего года предстоит переезд в новое здание – потребуются кадры определенной подготовки, которые должны работать на новом оборудовании. Нужно серьезно подготовиться.  

Но вместо того, чтобы выяснять эти вопросы на уровне медицинского сообщества, два доктора предприняли атаку через сеть. Появились публикации, потом были проведены пресс-конференции. Они направили обращение Президенту РФ (в коллективном обращении сотрудников института содержится просьба освободить их от неэффективного руководства и передать в прямое подчинение Минздраву. – Прим. ред.). В историю были втянуты родители больных детей. Я как главный специалист Минздрава выступил против такого серьезного нарушения врачебной этики. Онкоцентр включает в себя несколько подразделений, но только в этой службе возник конфликт и он не прекращается.

– Почему все-таки столь опытные специалисты выступили против преобразований?

– Георгий Людомирович известный человек, я знаю его с детства. Но в НИИ были самые разнообразные нарушения трудовой дисциплины, использовалось финансирование за счет родителей, платные услуги и прочие вещи. Новая администрация эти позиции закрыла, потому что дети должны получать лечение бесплатно. В Центре им. Дмитрия Рогачева абсолютно все дети получают лечение за государственный счет. С примерно сопоставимым коечным фондом там делают в год 2,5 тыс. операций, а в НИИ ДОиГ  – 500. Мы делаем ежегодно 250 трансплантаций костного мозга, а они не могут сделать и 50.

Отмечу, что многие региональные центры детской гематологии и онкологии уже обошли НИИ ДОиГ. А ведь онкоцентр должен занимать лидирующее положение и в области подготовки кадров, и в работе с субъектами Федерации. Я рассказываю вам это, потому что это сложные процессы и требуются системные изменения. 

– Александр Григорьевич, на ваш взгляд, в чем корень конфликта?

– История, к сожалению, совершенно неожиданная, на мой взгляд, построенная исключительно на личных амбициях людей, которые хотели бы оставаться в изоляции и работать, как им хочется, Но такое возможно только в частных учреждениях. Их поведение абсолютно неадекватно. Я, честно говоря, не ожидал такого от специалистов, которые давно работают в этой области. Считаю, что там нет предмета конфликта – просто нежелание работать с людьми, которые пришли. Мы не можем пройти мимо.

У меня 50-летний стаж работы в этой области, 40 из которых я являюсь главным специалистом. Могу сказать, что это третий случай на моей памяти, когда врачи используют пациентов в корыстных целях. Здесь нет медицинских аспектов. Меняется стиль работы, приходится все обсуждать. А как же по-другому? Не может врач один принимать решения о лечении больных, потому что давно уже используется коллективный опыт, обсуждения каждого пациента. Потому что онкология междисциплинарная область: это и морфологи, и радиологи, и специалисты лучевой диагностики, и неврологи, и офтальмологи, и т.д. Там этих узких специалистов нет. (По словам Светланы Варфоломеевой, сейчас появился детский кардиолог, детский невролог – специалисты, нужные детям, получающим интенсивную терапию. Детям также делается эхокардиография, до этого они ездили за этой процедурой в другие центры и платили  деньги. – Прим. ред.). Многие вещи выглядят нелицеприятно. Поэтому пришлось по каждому протоколу проговаривать почему так, а не иначе.

С приходом новой дирекции пациенты НИИ уже поехали на реабилитацию в лечебно-реабилитационный центр «Русское поле» в Чеховском районе, где восстанавливаются дети, выздоровевшие от рака. Они раньше вообще туда не направлялись. Почему? Потому что «Русское поле» – это своеобразный ОТК, осуществляет контроль за лечением пациентов. Мы максимально стараемся улучшить положение детей, которые лечатся в стационаре.

Надо сказать, что нас поддержала наш учитель – профессор Махонова Лидия Алексеевна, которой 93-й год. Это удивительная женщина, которая первой в СССР организовала отделение нашего профиля в Морозовской больнице и с 1986 года до ухода в отставку руководила отделом гематологии в онкоцентре. Она мне позвонила и сказала, что полностью поддерживает перемены, которые мы проводим.

– Чем сейчас занимается комиссия Минздрава?

– К сожалению, конфликтная ситуация не прекращается. И Минздрав должен разобраться в ней, внести предложения руководству о ликвидации этого «нарыва». Поэтому министерство приняло решение создать комиссию, в состав которой вошли специалисты в области финансов, организации здравоохранения, оценки качества медицинской помощи. Привлечены специалисты из НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р.М. Горбачёвой, Санкт-Петербургского государственного педиатрического медицинского университета, Ростовского научно-исследовательского онкологического института, НМИЦ ДГОИ им. Дмитрия Рогачева. Возглавляет комиссию Елена Байбарина. Она призвала разбираться в этой ситуации спокойно, выслушивать все заинтересованные стороны.

Комиссия будет работать до конца следующей недели (6 ноября). Ее члены встречаются с родителями, объясняют им, что ничего плохого не произойдет, что изменения не скажутся на состоянии здоровья детей. Нам приходится это делать, потому что врачи заявляют, что уволятся и пойдет под увольнение весь персонал отделения. Трудно убедить людей, когда их лечащие врачи подталкивают к конфликту. Это уже второе нарушение этики: врач, покидающий площадку со своими больными, достоин порицания медицинским сообществом.

– Каковы цели этой работы?

– Комиссия подготовит заключение и представит результаты своей работы главному онкологу России, директору НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина Ивану Стилиди, а также Минздраву и Департаменту медицинской помощи детям и службы родовспоможения. В отчете будут представлены рекомендации, касающиеся дальнейших действий, связанных с подготовкой кадров, переездом в новое здание, разработкой конкретного плана по улучшению пребывания пациентов. Также предстоит решить вопрос с  созданием потока пациентов, потому что сейчас он ограничен.